Евдокия (Авдотья) Ильинична Истомина

(1799-1848)

«Восхищенная, остановилась я перед портретом Истоминой. Стихи Пушкина, которые я знала наизусть, –

И вдруг прыжок, и вдруг летит,
Летит, как пух от уст Эола... –

уже давно сделали для меня дорогим это романтическое видение «блистательной, полувоздушной» Истоминой, – писала об одной великой балерине другая, Тамара Карсавина. – Маленькая прекрасная головка в венке из роз и водяных лилий, мечтательные глаза и слегка беспечная, чуть пренебрежительная улыбка – все это словно оживило бесплотный образ, наполнило его трепетным дыханием».

Айседора Дункан

(1877-1927)

У нее было не очень счастливое детство: отец, руководитель банка Джозеф Дункан, обанкротился и сбежал еще до ее рождения, оставив жену с четырьмя детьми на руках без средств к существованию. Впрочем, точно так же в свое время он, не испытывая видимых угрызений совести, бросил и первую жену с четырьми ребятишками. Он был старше матери Айседоры на целых тридцать лет…

Маленькая Айседора, которую пятилетней отдали в школу, чувствовала себя чужой среди благополучных одноклассниц. В тринадцать лет она бросила учебу и серьезно занялась музыкой и танцами, продолжив самообразование.

Мария Ивановна Данилова (Перфильева)

(1793-1810)

В январе 1809 года в петербургском Эрмитажном театре состоялась премьера «эротического» балета в пяти актах «Психея и Амур» на музыку К. Кавоса и с хореографией Ш. Дидло. «Все в восторге, – отмечал современник. – Выше этого никто и ничего еще не создавал». За два месяца этот спектакль прошел четырнадцать раз – по тем временам на редкость успешно. Постановка, если судить по сохранившимся зрительским отзывам, отличалась необыкновенной пышностью: балетмейстер широко использовал театральные машины, радуя собравшихся в зале красотой и эффектностью всевозможных сценических «чудес». Те же очевидцы подчеркивали и его изобретательность в постановке танцев солистов и кордебалета, в которых обращали на себя внимание такие новые позы, как «арабеск» и «аттитюд» «в античном духе».

Карлотта Гризи

(1819-1899)

28 июня 1841 года в Париже состоялась премьера нового балета – «Жизель, или Виллисы». Сценарий его сочинил поэт Теофиль Готье вместе с известным в ту пору драматургом Жюлем-Анри Вернуа де Сен-Жоржем. Вдохновленный романтическим сюжетом, всего за неделю создал свою гениальную партитуру композитор Адольф Адан.

На этот сюжет Теофиля Готье натолкнула легенда о виллисах, которую записал, странствуя по Европе, Генрих Гейне:

«Виллисы – невесты, умершие до свадьбы. Несчастные юные создания не могут спокойно лежать в могиле,

Екатерина Васильевна Гельцер

(1876-1962)

Уже первое знакомство танцовщика, артиста пантомимы Василия Гельцера с Катенькой Блиновой позволило ему заметить в юной девушке многие достоинства: недурна собой, образованна, умеет держаться в обществе и со вкусом одевается. И хотя Екатерина Ивановна происходила из московского купеческого рода, отец ее любил театр, и может поэтому не противился браку дочери с актером...

Молодая чета обосновалась в старом особняке одного из переулков, выходивших на Рождественский бульвар. Одна за другой появились в семье Гельцеров девочки – Люба, затем Вера. Младшая, Катя, родилась 2 (15) ноября 1876 года и сразу стала отцовской любимицей.

Агриппина Яковлевна Ваганова

(1879-1951)

Бутафоры, плотники, кассиры, портнихи, парикмахеры – словом, птицы невысокого полета квартировали неподалеку от Мариинского театра. Там же снимал скромное жилье и Яков Тимофеевич Ваганов. На место театрального капельдинера он был определен из унтер-офицеров: армейское прошлое казалось начальству не лишним для этой должности.

Ваганов являлся отцом трех дочерей. Но в балетную школу ему удалось поместить только младшую – Агриппину, Грушеньку... А вскоре после этого Яков Тимофеевич скончался, оставив семью свою терпящей всяческие лишения. На Грушу, будущую артистку, и была одна надежда. О судьбе ее очень образно и интересно поведала в своей книге балетовед Вера Красовская.

Елена Ивановна Андреянова

(1819-1857)

В Петербургское театральное училище, основанное в 1783 году, принимались дети «свободного состояния из российских подданных». Возраст принимаемых – не младше девяти и не старше тринадцати лет. Десятилетняя Елена Андреянова – «единственная дщерь какого-то уксусника и старой простой женщины» – переступила порог училища в 1829-м. Ее приему не помешал крупный физический недостаток – дугообразные ноги.

Будущая писательница А. Я. Панаева, которой довелось учиться вместе с Андреяновой, вспоминала:

«...был час обеда воспитанниц, и дортуар был пустой, оставались только я и Андреянова;

Полина (Пелагея) Антипьевна Стрепетова

(1850-1903)

Ребенком ее подкинули в семью нижегородского театрального парикмахера. Очень может быть, что она была дочерью водевильной актрисы Глазуновой, которая имела пылкий роман с гвардейским офицером по фамилии Балакирев. За несколько месяцев до рождения ребенка бравый гвардеец исчез из города, а вскоре скрылась и актриса...

Как бы то ни было, экзальтированная, малограмотная, глубоко религиозная девочка никогда не знала ни отца, ни матери и не получила никакого образования.

Екатерина Семеновна Семенова

(1786-1849)

Благодаря своему выдающемуся дарованию и трудолюбию она, по определению А. С. Пушкина, стала «царицей русской сцены». Театральная ученица Н. И. Гнедича Екатерина Семенова, играя в Петербурге с 1803 года, имела необычайный успех в трагедиях Расина, Корнеля, Вольтера, Шекспира и Шиллера.

«Семенова была крестьянка, – рассказывал о ней в романе «Пушкин» Юрий Тынянов. – Она родилась крепостной, а цариц играла как царица... Обе сестры Семеновы, Екатерина и Нимфодора, будили жгучее любопытство, вызывали удивление. Нимфодора, певица, была роскошна, величава, спокойна…
А Екатерину, великую ее сестру, давно сопровождало несчастье.

Елизавета Семеновна Сандунова

(1772 или 1777 - 1826)

В Петербургском театральном училище к началу 1790-х годов выделялась одна из воспитанниц по фамилии Федорова, которую окружающие называли Лизонькой. Бойкая и в высшей степени миловидная девушка обратила на себя особенное внимание императрицы Екатерины Алексеевны. По рассказам современников, расположение ее к бедной воспитаннице доходило до того, что она интересовалась ее учебой и будто бы даже отдала приказ каждый день узнавать у директора театров о здоровье, поведении и успехах Лизоньки. Предполагая, очевидно, что ее любимица непременно станет новой звездой на театральном небосклоне, императрица дала ей новую фамилию: Уранова, в честь вновь открытой планеты.

Мария Гавриловна Савина

(1854-1915)

В течение сорока лет царила в Александринке Мария Гавриловна Савина. «Актриса она была необычайно разнообразная, – писал о ней Михаил Царев. – Начав с ролей юных девушек, она сразу же обнаружила тягу к изображению на сцене характеров решительных и своеобразных. Ее великолепной победой в этот период творчества стала Верочка в «Месяце в деревне».

Когда Тургенев увидел Савину в своей пьесе, он воскликнул: «Неужели эту Верочку я написал!» А она, еще не выйдя из образа семнадцатилетней героини, подбежала к писателю и крепко поцеловала его.